Глава 2
Дедукция категорий

• 2.1. Общие замечания
• 2.2. Метафизическая дедукция
• 2.3. Трансцендентальная дедукция
• 2.4. Объективная дедукция
• 2.5. Субъективная дедукция
• 2.6. «Достаточная» субъективная дедукция
• 2.7. Полная субъективная дедукция «сверху» и «снизу»
• 2.8. Полная дедукция «сверху»
• 2.9. Полная дедукция «снизу»

2.1. Общие замечания

Дедукция категорий Канта представляет собой многоуровневую систему. Ее схема изображена на рисунке 1. Из рисунка можно обнаружить дихотомию дедукций: метафизическая – трансцендентальная, объективная – субъективная, достаточная – полная, полная «сверху» – полная «снизу». В таблице 1 приведена краткая характеристика различных видов дедукций. В соответствующих пунктах данной главы будут рассмотрены эти виды дедукций. Данная глава посвящена именно этой цели. Сразу же следует отметить, что несмотря на множество различных видов дедукций, они носят не исключающий, а взаимодополняющий характер. Подробнее анализ дедукции будет рассмотрен в третьей главе.

2.2. Метафизическая дедукция

«Рассмотрим это альтернативное объективной дедукции исследование несколько более подробно. Его ключевой момент – в «экспозиции категорий как…логических функций, отнесенных к объектам вообще» (VIII:184). Эта экспозиция, составляющая суть метафизической дедукции категорий (см. В159), устанавливает, что категории отличаются от просто логических функций только тем, что посредством категорий мыслятся предметы, данные в созерцании (А79/В105). Если отвлечься от созерцаний, то от категорий останутся лишь пустые формы мышления (А247 – 248/В304 – 305). Чтобы наделить эти формы предметным смыслом, т. е. сделать их категориями, к ним надо присоединить созерцание. И хотя логические функции могли бы применяться к разным созерцаниям, реально мы можем применить эти функции только к тем созерцаниям, которые у нас есть – пространству и времени как субъективным формам чувственности. Следовательно, область осмысленности категорий и их применения для познания ограничена предметами наших чувств [2, С. 80]».

2.3. Трансцендентальная дедукция

Трансцендентальная дедукция категорий представляет собой априорное доказательство необходимого отношения категорий к предметам. Она включает в себя объективную и субъективную дедукции. «Объективная сторона этого доказательства конкретизирует его предметную область, ограничивая ее явлениями как предметами возможного опыта, субъективная – есть само это априорное доказательство [2, С. 82]».

«Кант отличает «негативную задачу» дедукции от «позитивной». «Негативная» состоит в доказательстве, что «посредством одних лишь <категорий> – без чувственного созерцания – вовсе не может быть познания вещей (VIII:184).» Другими словами, здесь показывается, что объектом возможного познания через категории могут быть только явления как предметы возможного созерцания. «Позитивная задача» – раскрыть и доказать «объективную значимость подобных априорных понятий, в особенности по отношению к эмпирическому (ibid.).»

Отметим, что «негативная задача» дедукции совпадает с целями объективной дедукции, «позитивная» – с субъективной, или трансцендентальной дедукции категорий как таковой.

Кант сообщает, что говоря в «Метафизических началах естествознания» о том, что дедукция не необходима, он имел в виду возможность обойтись без нее в решении «негативной задачи» – для этого достаточно уже одной «экспозиции» категорий через логические функции (там же). Для решения же «позитивной задачи» дедукция настоятельно необходима (там же) [2, С. 73]».

«По поводу объективной дедукции и ее отличии от субъективной дедукции Кант говорит в предисловии к первому изданию. «Указав на важность трансцендентальной дедукции, Кант добавляет, что «это несколько глубоко заложенное исследование имеет, однако, две стороны. Одна относится к предметам чистого рассудка и должна показать и сделать понятной (dartun und begreiflich machen) объективную значимость его априорных понятий…Другая сторона имеет в виду исследование самого чистого рассудка в том, что касается его возможности и познавательных способностей, на которых он основывается, иными словами, исследование рассудка с точки зрения субъекта» (А XVII). Первую «сторону» Кант вычленяет в «объективную дедукцию» (там же), вторую – в «субъективную» (там же). Кант сообщает еще некоторую информацию о субъективной и объективной дедукциях. Так, объективная дедукция позволяет ответить на вопрос «что и на сколько может быть познано рассудком и разумом независимо от всякого опыта» (там же), она «сохраняет всю свою силу» вне зависимости от убедительности субъективной дедукции (там же), а для ее проведения «достаточно по крайней мере то, что сказано на страницах 92 и 93» (там же). Кант также ясно дает понять, что в «Критике чистого разума» именно объективной дедукции придается «наибольшее значение», так как именно она отвечает на «основной вопрос» о предметах и границах возможного априорного познания (там же). Напротив, несмотря на важность субъективной дедукции, «основной вопрос» (Hauptfrage) «Критики» может быть решен и без нее (там же). К тому же, она «заключает в себе нечто подобное гипотезе», поскольку представляет собой «как бы поиски причины к данному действию», хотя Кант сразу добавляет, что на самом деле она гипотезой не является (там же) [2, С. 53 – 54]».

2.4. Объективная дедукция

Как уже говорилось целью объективной дедукции является показать «что и на сколько может быть познано рассудком и разумом независимо от всякого опыта». Эта дедукция проводится Кантом следующим образом.

«Возможны лишь два случая», при которых предмет и представление «могут сообразовываться, необходимым образом относиться друг к другу и как бы встречаться друг с другом: если предмет делает возможным представление или если представление делает возможным предмет» (А 92/В 124). Такими словами Кант начинает данный параграф. Подобное начало выглядит вполне логичным продолжением предшествующего параграфа, одним из результатов которого был вывод о том, что в трансцендентальной дедукции должно быть a priori доказано необходимое соответствие или отношение, чистых понятий и предметов. Следующим естественным шагом может быть конкретизация условий, при которых осуществимо подобное необходимое отношение. В приведенных выше первых строках параграфа «Переход к дедукции» Кант как раз и проводит подобную конкретизацию. Предмет и представление о нем могут необходимо соответствовать друг другу в случаях, когда предмет делает возможным представление, или когда представление делает возможным предмет.

«В первом случае – продолжает Кант – это отношение имеет лишь эмпирический характер». «Во втором же случае, хотя представление само по себе не создает своего предмета со стороны его бытия (dem Dasein nach)…тем не менее оно a priori определяет предмет, если только с его помощью можно познать нечто как предмет» (А 92-93/В 125). Два необходимых условия познания предметов – созерцание, «посредством которого предмет дается», и понятие, «посредством которого предмет, соответствующий этому созерцанию, мыслится» (там же). Вполне возможно поэтому, что категории как априорные понятия могут содержать в себе условия мышления о предметах вообще (А 93/В 126). «В таком случае они необходимо и a priori относятся к предметам опыта, так как только с их помощью можно мыслить какой-нибудь предмет опыта вообще» (там же) [2, С. 54 – 55]». Здесь необходимо вспомнить, что для философии Канта является существенным различение мира ноуменов (вещей в себе, вещей самих по себе, вещей как они есть) и мира феноменов (вещей для нас). «Очевидно, что ключевым местом из приведенных рассуждений Канта должно быть признано то, где говорится о невозможности создания представлениями предмета со стороны его бытия [2, С. 55]». «Отсюда вытекает, что категории не могут состоять в необходимом отношении к вещам самим по себе, и априорное познание последних через категории оказывается невозможным [2, С. 56].»

«С другой стороны, в том же параграфе «Переход к дедукции» Кант подчеркивает, что категории вполне могут быть априорными условиями мышления о предметах опыта, являющихся нам в пространстве и времени, и что если категории действительно таковы, то они «необходимо и a priori относятся к предметам опыта» (А 93/В 126). Из всего этого следует, что априорное рассудочное и разумное (нельзя забывать, что идеи разума как бы «вырастают» из элементарных понятий мышления, категорий – А 96; А 408 – 409/В 435 – 436) познание может простираться не далее возможного опыта, и единственные его предметы суть явления [2, С. 56]».

2.5. Субъективная дедукция

«В отличие от объективной дедукции, по поводу местонахождения которой Кант дает конкретную информацию, субъективную дедукцию придется выявлять другим способом [2, С. 59]». В. Васильев приходит к выводу, что «субъективная дедукция полностью совпадает со второй частью дедукции, трансцендентальной дедукции как таковой, т. е. с априорным доказательством необходимого отношения предметов опыта…и категорий [2, С. 59]».

«Ввиду того, что трансцендентальная дедукция как таковая проводится a priori, она остается «один на один» с субъективными способностями познания и не может быть ничем иным, как экспликацией необходимого взаимопроникновения чувственности и рассудка, проведенной «с точки зрения субъекта». В этом же состоит метод и сущность субъективной дедукции (АVII) [2, С. 61]»

«Между тем, можно показать, что при устранении трансцендентальной дедукции как таковой (субъективной дедукции) вопрос об объеме и границах априорных познаний из чистого рассудка не может быть решен без ссылок на факты, т. е. эмпирических «включений» [2, С. 63]».

Субъективная дедукция распадается на достаточную дедукцию и полную.

2.6. «Достаточная» субъективная дедукция

Приступая в первом издании «Критики чистого разума» к собственно трансцендентальной дедукции (субъективной дедукции), т. е. к априорному доказательству необходимого отношения категорий к предметам опыта, Кант с первых страниц дает понять: в принципе можно ограничиться некоторой частью этого обширного исследования. Кант называет эту часть трансцендентальной дедукции категорий «достаточной дедукцией» (hinreichende Deduktion). Он поясняет, что существо «достаточной» дедукции состоит в доказательстве того, «что только посредством <категорий> можно мыслить предмет» (А97), «достаточность» же ее – в том, что уже она позволяет дать «оправдание» (Rechtfertigung) объективной значимости категорий (там же) [2, С. 83]».

«Беглость кантовских формулировок оставляет открытыми несколько вопросов. Кант, к примеру, не сообщает точных сведений о расположении «достаточной» дедукции в тексте «Критики» [2, С. 83]».

«Отвечая на вопрос, почему именно при помощи суждений мы относим представления к объекту, или объективному единству апперцепции, Кант обращает внимание на связку «есть» (ist), всегда используемую в суждениях, и утверждает, что она «имеет в суждении своей целью именно отличить объективное единство данных представлений от субъективного» (В142). Если это действительно так, то помыслить объективное единство представлений, или объект, можно только в суждениях. Но что имеется в виду под объективным и субъективным единством представлений? Кант говорит, что субъективное единство представлений создается по законам репродуктивного воображения, или ассоциации (там же), и приводит в качестве примера положение «тела имеют тяжесть». Когда мы мыслим эти представления посредством суждения – «тело есть нечто тяжелое» – то мы утверждаем, что они «связаны в объекте, т. е. безотносительно к состоянию субъекта» (ohne Unterschied des Zustandes des Subjects), в то время как «по законам ассоциации» мы можем лишь сказать, что они существуют вместе в восприятии (там же), а именно, «если я несу какое-нибудь тело, я чувству давление тяжести» (там же).

Можно уже подвести некоторые итоги. Во-первых, определился смысл понятия «объект», или «предмет». Помыслить представления связанными в объекте – значит утверждать, что они связаны друг с другом не только в восприятии, но и вне его независима от состояний субъекта. Во-вторых, подобное отношение представлений выражается связкой «есть» в суждения, например, «тело есть нечто тяжелое». Исходя из того, что везде, где присутствует связка «есть», имеется суждение, и везде, где имеется суждение, присутствует связка «есть», Кант заключает, что объективное единство представлений всегда мыслиться определенным через одну из логических функций суждения. Но категории суть не что иное «как именно эти функции суждения, поскольку многообразное в данном созерцании определено в отношении их» (там же). Следовательно, представления могут быть отнесены к объекту только с помощью категорий, или, другими словами, объективная связь представлений может быть помыслена только через категории – что и нужно было показать в «достаточной» дедукции категорий [2, С. 90 – 91]».

«В … «Критике», задумывавшейся Кантом в качестве полностью априорного исследования чистых познавательных способностей, трансцендентальная дедукция занимает главенствующее положение, и Кант не ограничивается проведением «достаточной» дедукции.

Какие же вопросы не может решить эта дедукция? Кант пишет, что поскольку в мысли о предмете «участвует не одна лишь способность мыслить, а именно рассудок, и так как сам рассудок как познавательная способность, которая должна относиться к объектам, также нуждается в объяснении того, что касается возможности подобного отношения, то мы прежде всего должны рассмотреть субъективные источники, составляющие априорную основу возможности опыта с точки зрения их трансцендентального, а не эмпирического характера» (А97).

Эта фраза непосредственно примыкает к предложению, где Кант вводит понятие «достаточной» дедукции, и она должна обосновать, почему Кант не ограничивается «достаточной» дедукцией в рамках «Критики». Рассмотрим этот фрагмент подробнее и дадим вероятное его толкование.

Итак, первый момент: в мысли о предмете «участвует не одна лишь способность мыслить». Это значит, по-видимому, то, что предметы опыта, о которых идет здесь речь, должны мыслиться посредством чувственных данных, так как даются эти предметы именно через чувственные созерцания (А92/В125). Другими словами, мысль о предмете опыта есть не что иное, как мысль об отнесении чувственных данных к стоящему за ними предмету. Далее, второй момент: Кант отмечает, что рассудок должен относиться к объектам и что необходимо объяснение возможности подобного отношения. Что здесь имеется в виду, и почему «достаточная» дедукция не отвечает на вопрос о возможности отношения рассудка к объектам?

Ситуацию во многом проясняет замечание Канта о том, что для объяснения возможности отношения рассудка к объектам необходимо исследовать субъективные источники возможности опыта «с точки зрения их трансцендентального, а не эмпирического характера» (А97).

Ключевым здесь, по-видимому, является слово «трансцендентальное». По определению Канта, «трансцендентальным» следует признавать такое представление, на основе которого объясняется возможность априорных познаний (см. А56/В80 – 81). Следовательно, анализ трансцендентальных условий возможности опыта позволяет усмотреть возможность априорных познаний из чистого рассудка. Кант трактует их как объективные познания, действительно подчиняющие себе предметы чувств. Таким образом, говоря об априорном объяснении (иным «трансцендентальное» истолкование быть и не может) возможности отношения рассудка к объектам, Кант ведет речь об априорном обосновании возможности априорных рассудочных познаний предметов опыта.

Как следует из кантовских замечаний, для этого обоснования приходится выйти за рамки «достаточной» дедукции. Уже один этот факт позволяет заключить, что «достаточная» дедукция не может быть достаточной в рамках «прогрессивного» способа исследования возможности, объема и границ априорных познаний [2, С. 85 – 87]».

Итак, «достаточная» дедукция «является составной частью субъективной дедукции категорий. Ее цель – доказательство, что предметы могут мыслиться только с помощью категорий – достигается в два этапа. Сначала раскрывается понятие предмета, устанавливаются условия мышления о нем. Затем условия мышления о предмете сопоставляются и отождествляются с категориями. Поскольку «достаточная» дедукция включает в себя основные положения метафизической дедукции категорий, ее проведение оказывается достаточным для установления реальной возможности априорных рассудочных познаний в рамках того способа достижения цели критической философии, который опирается на эмпирическую констатацию факта соответствия опыта категориям. Кроме того, «достаточная» дедукция выполняет иллюстративную роль, реализуя первый и важнейший шаг полной субъективной дедукции, состоящий в доказательстве тождества условий мыслимости предметов опыта с категориями. В то же время, в отличие от полной субъективной дедукции, «достаточная» дедукция не может доказать, что категории являются необходимыми условиями не только мышления, но и восприятия предметов. В чистом виде «достаточная» дедукция представлена Кантом в «Пролегоменах». В составе полной субъективной дедукции она встречается как в первом – на страницах 104 – 106 и 110 – 111 – так и во втором – параграфы 19 и 20 – изданиях «Критики чистого разума». [2, С. 104 – 105]».

2.7. Полная субъективная дедукция «сверху» и «снизу»

«Выявлять структуру «полной субъективной дедукции», доказывающей необходимое отношение явлений как предметов возможного восприятия к категориям, удобнее всего через разъяснение ее важнейшей композиционной черты: различия Кантом двух ее стадий – «сверху» и «снизу». Оно проводится Кантом в третьем разделе трансцендентальной дедукции категорий первого издания «Критики» – «Об отношении рассудка к предметам вообще и о возможности познания их a priori», где Кант, по его словам (А98), систематически излагает аргументы, составляющие дедукцию, после того, как во втором разделе он подверг их предварительному рассмотрению (напомним, что именно во втором разделе Кантом изложены элементы «достаточной» субъективной дедукции категорий).

Итак, в третьем разделе дедукции Кант осуществляет двунаправленное исследование: сначала он показывает «необходимую связь рассудка с явлениями через категории» (А119), отталкиваясь от трансцендентальных условий познания (см. А116 – 119) – дедукция «сверху», затем Кант решает ту же задачу, «начав снизу (von unten), а именно с эмпирического» (А119) [2, С. 105 – 106]».

Обсудим общую структуру кантовской аргументации в дедукции «сверху» и «снизу».

2.8. Полная дедукция «сверху»

«Исходным пунктом дедукции «сверху» является понятие «чистой апперцепции» (А116), или «трансцендентального сознания» (А117). Кант пишет, что «все созерцания есть для нас ничто и нисколько не касаются нас, если они не могут быть восприняты в сознании, все равно, влияют ли они на него прямо или косвенно» (А116). Таким образом, a priori можно установить, что все представления, которые могут быть осознаны, должны быть объединены в чистой апперцепции. Ведь без возможности осознания эти представления есть ничто для нас, а от сознания, или апперцепции, неотделимо численное тождество (там же). Из этого и можно заключить, что подобные представления должны быть связаны в едином сознании.

Далее Кант замечает, что «единство многообразного в одном субъекте есть синтетическое единство; следовательно, чистая апперцепция дает принцип синтетического единства многообразного во всех возможных созерцаниях» (А116 – 117). «Синтетическое единство предполагает синтез…и если оно должно быть a priori необходимым, то и синтез должен так же быть априорным» (А118). Априорный синтез представлений, согласно первому изданию «Критики», может осуществляться только продуктивным воображением (А118; А78/В103), необходимое же единство этот синтез получает «от (vor) апперцепции» (А118).

Кант подчеркивает, что трансцендентальный синтез продуктивного воображения «направлен без различия созерцаний исключительно на связь многообразного» (А118). Определяя затем чистый рассудок как «единство апперцепции…поскольку оно относится к трансцендентальному синтезу воображения» (А119), Кант делает вывод, что «в рассудке содержатся чистые априорные знания, заключающие в себе необходимое единство чистого синтеза воображения в отношении всех возможных явлений» и, соответственно, что «категории, т. е. чистые рассудочные понятия, и составляют эти чистые априорные знания» (там же). В итоге получается, что a priori доказано необходимое соответствие всех могущих быть осознанными представлений чувств категориям, или, другими словами, доказано, что «явления имеют необходимое отношение к рассудку» (там же) [2, С. 106]».

2.9. Полная дедукция «снизу»

Дедукцию «снизу» Кант начинает «с эмпирического уровня (А119), эксплицируя компоненты, из которых состоит «действительный опыт» (см. А120 – 121, 124 – 125). Прежде всего он выделяет синтезы из которых складывается любое восприятие, а именно, синтезы схватывания и воспроизведения.

Поскольку Кант уверен, что, «как содержащееся в одном мгновении, всякое представление может быть только абсолютным единством» (А99), то любой целостный образ, состоящий из множества связанных между собой представлений (см. А97), предполагает воспроизведение ранее воспринимавшихся элементов этого образа (А121), а это воспроизведение в свою очередь, невозможно, если подлежащие репродукции представления уже заранее не собраны в душе с помощью синтеза схватывания. Таким образом, синтез воспроизведения предполагает синтез схватывания и невозможен без него. Однако имеет место и обратное отношение: синтез схватывания недостаточен для образования целостного представления, и должен быть дополнен воспроизведением, или воспоминанием, ранее воспринятого (см. А102).

Следующим компонентом «действительного опыта» Кант называет ассоциацию представлений (А125), т. е. такое воспроизведение последних, которое подчинено следующему правилу: «представление вступает в связь в воображении скорее с одним, чем с другим представлением» (А121), а именно, как поясняет Кант в предварительном разделе дедукции, мы склонны ассоциативно связывать те представления, которые неоднократно встречались вместе в восприятии (см. А100). Если бы у нас не было субъективной и эмпирической (А121) способности ассоциации представлений, которые ранее часто воспринимались вместе, то их воспроизведение необходимое для создания целостного образа было бы полностью подчинено случаю, «они образовывали бы лишь беспорядочную груду и стало быть не возникло бы ни какого знания» (там же), т. е. не было бы оснований для воссоздания в образах воображения характеристических особенностей восприятий.

Наконец, высшим и последним эмпирическим компонентом «действительного опыта» Кант называет синтез узнавания, или рекогниции, в понятии (А124 – 125). Рассмотрение этого синтеза возвращает нас к проблематики «достаточной» дедукции. Поясняя роль синтеза рекогниции в предварительном разделе дедукции, Кант утверждает, что подведение представлений под понятия, позволяющее мыслить их связь как необходимую (А106), является непременным условием отнесения этих представлений к предметам (А105 – 106). Основаниями же для рекогниции «многообразного, поскольку они касаются только формы опыта вообще» (А125), оказываются категории.

Итак, мысля ассоциированные представления связанными через категории, мы относим эти представления к предметам, осознавая из связь как необходимую и общезначимую и превращая наши субъективные ассоциации в объективные высказывания опыта.

Итак, необходимым условием возможности эмпирического познания оказывается сродство явлений. Но чем определяется возможность самого сродства? Отвечая на этот вопрос в дедукции «снизу», Кант однозначно связывает сродство явлений с первоначальной апперцепцией и ее единством (А122 – 123). Кант пишет, что если бы воспринимаемые нами явления «не были ассоциируемы, было бы возможно множество восприятий и даже совокупная чувственность, в которой содержалось бы много эмпирического сознания в моей душе, но в разрозненном виде и без отношения к одному сознанию меня самого. Однако это невозможно, так как только благодаря тому, что отношу все восприятия к одному сознанию (первоначальной апперцепции), я могу по поводу всякого восприятия сказать, что я сознаю его» (А122).

Получается, таким образом, что все восприятия, т. е. могущие быть осознанными эмпирические созерцания, с необходимостью подчинены законам, которые делают их внутренне ассоциируемыми (см. А113 – 114). Эти априорные законы раскрываются Кантом через категории (А112 – 113), причем сродство явлений особенно хорошо иллюстрируется на примере категории причины (А112; А766/В794). Поскольку же сродство явлений может быть объяснено не иначе, как с помощью понятия чистой, или первоначальной апперцепции, которая представляет его как необходимое (А122 – 123), и так как это сродство составляет непременное условие возможности эмпирического познания, то, отталкиваясь в дедукции «снизу» от анализа компонентов «действительного опыта», Кант может сделать заключение, что последний подразумевает «необходимую связь рассудка с явлениями через категории» (А119) [2,с.107 – 109]».